Неточные совпадения
Ведь это всё равно, что приговоренного к
смерти держать месяцы с петлей на шее, обещая, может быть,
смерть, может быть, помилование.
Ну, да все это вздор, а только она, видя, что ты уже не студент, уроков и костюма лишился и что по
смерти барышни ей нечего уже тебя на родственной ноге
держать, вдруг испугалась; а так как ты, с своей стороны, забился в угол и ничего прежнего не поддерживал, она и вздумала тебя с квартиры согнать.
Шествие замялось. Вокруг гроба вскипело не быстрое, но вихревое движение, и гроб — бесформенная масса красных лент, венков, цветов — как будто поднялся выше; можно было вообразить, что его
держат не на плечах, а на руках, взброшенных к небу. Со двора консерватории вышел ее оркестр, и в серый воздух, под низкое, серое небо мощно влилась величественная музыка марша «На
смерть героя».
А высший начальник, тоже смотря по тому, нужно ли ему отличиться или в каких он отношениях с министром, — или ссылает на край света, или
держит в одиночном заключении, или приговаривает к ссылке, к каторге, к
смерти, или выпускает, когда его попросит об этом какая-нибудь дама.
Брат этот скоро переселился в Петербург на службу и
держал и сестру и тетку в черном теле, пока внезапная
смерть не положила предела его поприщу.
Папенька мой
держали меня очень строго, потому что человек в юношестве больше всего всякими соблазнами, как бы сказать, обуреваем бывает, и хотя сватались за меня даже генералы, но он согласия своего на брак мой не дал, и осталась я после их
смерти (маменька моя еще при жизни ихней скончались) девицею.
Иду я к Власу, а сам дорогой все думаю: господи ты боже наш! что же это такое с нам будет, коли да не оживет она? Господи! что же, мол, это будет! ведь засудят меня на
смерть, в остроге живьем, чать, загибнешь: зачем, дескать, мертвое тело в избе
держал! Ин вынести ее за околицу в поле — все полегче, как целым-то миром перед начальством в ответе будем.
Полозов не то дремал, не то так покачивался,
держа сигару в зубах, и говорил очень мало; в окошко не выглянул ни разу: живописными видами он не интересовался и даже объявил, что «природа —
смерть его!».
— Ну, что же? Не мое право его укорять, что он дочку на такой широкой развязке
держит… Однако он человек весьма достойный и по всей Москве завоевал себе почет и уважение. Впрочем — это не мое дело. Ты лучше прямо мне скажи, что тебе так до
смерти нужно? Денег, наверное? Так?
Первые двое были, пожалуй, уж не так зловредны и безжалостно строги, чтобы питать к ним лютую вражду, ненависть и кровавую месть. Но они умели
держать молодежь в постоянном состоянии раздражения ежеминутными нервными замечаниями, мелкими придирками, тупыми повторениями одних и тех же скучных, до
смерти надоевших слов и указаний, вечной недоверчивостью и подозрительностью и, наконец, долгими, вязкими, удручающими нотациями.
— Как это странно, Анночка: боялся — не боялся. Понятное дело — боялся. Ты не верь, пожалуйста, тому, кто тебе скажет, что не боялся и что свист пуль для него самая сладкая музыка. Это или псих, или хвастун. Все одинаково боятся. Только один весь от страха раскисает, а другой себя
держит в руках. И видишь: страх-то остается всегда один и тот же, а уменье
держать себя от практики все возрастает: отсюда и герои и храбрецы. Так-то. Но испугался я один раз чуть не до
смерти.
Он не только ко мне прибегал, но неоднократно описывал всё это ей самой в красноречивейших письмах и признавался ей, за своею полною подписью, что не далее как, например, вчера он рассказывал постороннему лицу, что она
держит его из тщеславия, завидует его учености и талантам; ненавидит его и боится только выказать свою ненависть явно, в страхе, чтоб он не ушел от нее и тем не повредил ее литературной репутации; что вследствие этого он себя презирает и решился погибнуть насильственною
смертью, а от нее ждет последнего слова, которое всё решит, и пр., и пр., всё в этом роде.
По одной из стен ее в алькове виднелась большая кровать под штофным пологом, собранным вверху в большое золотое кольцо, и кольцо это
держал не амур, не гений какой-нибудь, а летящий ангел с смертоносным мечом в руке, как бы затем, чтобы почиющему на этом ложе каждоминутно напоминать о
смерти.
Религиозное суеверие поощряется устройством на собранные с народа средства храмов, процессий, памятников, празднеств с помощью живописи, архитектуры, музыки, благовоний, одуряющих народ, и, главное, содержанием так называемого духовенства, обязанность которого состоит в том, чтобы своими представлениями, пафосом служб, проповедей, своим вмешательством в частную жизнь людей — при родах, при браках, при
смертях — отуманивать людей и
держать их в постоянном состоянии одурения.
Ей эти рассказы доставляли особое удовольствие: она сама хотела было, после
смерти мужа,
держать у себя на квартире трех-четырех гимназистов, но директор не разрешил ей, несмотря на ходатайство Передонова, — о Грушиной в городе была дурная слава.
«Передаю тебе светоч, — говорил он ему за два часа до
смерти, — я
держал его, покамест мог, не выпускай и ты сей светоч до конца».
На этот раз, впрочем, было из чего суетиться. Вчуже забирал страх при виде живых людей, которые, можно сказать, на ниточке висели от
смерти: местами вода, успевшая уже затопить во время дня половину реки, доходила им до колен; местами приводилось им обходить проруби или перескакивать через широкие трещины, поминутно преграждавшие путь. Дороги нечего было искать: ее вовсе не было видно; следовало идти на авось: где лед
держит пока ногу, туда и ступай.
Старший в молодости еще служил приказчиком в Воронеже, а младший после
смерти отца, ставшего уже исправником, жил со своей матерью и женой в том же самом домике, где родился,
держал тут же овощную лавку, и в Москву его жена отпускала только со своим отцом.
Вспомним, братцы, россов славу
И пойдем врагов разить!
Защитим свою
державу:
Лучше
смерть — чем в рабстве жить!
И вторично стала женою его Елена Петровна, и родила ему Сашу, а через полтора года и Линочку; и даже не знали дети, что отец их пил когда-нибудь. Твердо
держал свою клятву генерал, но уже незадолго до
смерти, после одного из страшных своих сердечных припадков, вдруг прохрипел жене...
Однако
смерть уже
держала свою руку на его голове.
Пока он сам, своею волею, шел на опасность и
смерть, пока свою
смерть, хотя бы и страшную по виду, он
держал в собственных руках, ему было легко и весело даже: в чувстве безбрежной свободы, смелого и твердого утверждения своей дерзкой и бесстрашной воли бесследно утопал маленький, сморщенный, словно старушечий страшок.
«Прошу вас к будущему четвергу приготовить все брильянтовые, хозяйственные и усадебные вещи по составленной после
смерти вашего мужа описи. Я намерен принять и приступить к управлению имением, а равным образом прошу вас выехать из усадьбы, в которой не считаю нужным, по случаю отсутствия вашей дочери, освещать, отапливать дом и
держать горничную прислугу, чтобы тем прекратить всякие излишние расходы, могущие, при вашей жизни в оной, последовать из имения малолетней, на каковое вы не имеете никакого права.
Отец Степана Касатского, отставной полковник гвардии, умер, когда сыну было двенадцать лет. Как ни жаль было матери отдавать сына из дома, она не решилась не исполнить воли покойного мужа, который в случае своей
смерти завещал не
держать сына дома, а отдать в корпус, и отдала его в корпус. Сама же вдова с дочерью Варварой переехала в Петербург, чтобы жить там же, где сын, и брать его на праздники.
После этой истории Столыгин стал себя
держать попристойнее. Марья Валериановна с сыном жила большую половину года в деревне; так как это значительно уменьшало расходы, то муж и не препятствовал.
Смерть доброго старика Валериана Андреевича, случившаяся через несколько лет, снова запутала и окончательно расстроила жизнь, устроенную Марией Валериановной.
Они понимают, конечно, что этой цели не достигнут, если дитя умрёт, и вследствие этого стараются предохранить его от
смерти, т. е. не пускают бегать и резвиться, берегут от простуды и сквозного ветра, кутают,
держат на медицинской диэте, и т. п.
— Скорняков боится, уже пустил слух, что этой зимою начнёт сводить лес свой, — хочет задобрить народ, чтобы молчали про шинок-то, — работа, дескать, будет. А Астахов кричит — врёт он, лес у нас с ним общий, не деленый, ещё тяжба будет в суде насчёт границ… Не знают мужики, чью руку
держать, а в душе всем
смерть хочется, чтобы оба сгинули!
Неожиданное ухудшение в состоянии поправляющегося больного, неизлечимый больной, требующий от тебя помощи, грозящая
смерть больного, всегдашняя возможность несчастного случая или ошибки, наконец, сама атмосфера страдания и горя, окружающая тебя, — все это непрерывно
держит душу в состоянии какой-то смутной, не успокаивающейся тревоги.
Бледная как
смерть, с трудом переводя дыханье и
держа за руку старшую девочку, в страшном испуге нетвердыми шагами вошла Аграфена Петровна и тяжело опустилась на первый попавшийся стул.
—
Смерть все покрывает, — сказал брату Герасим Силыч. — На мертвых зла не
держат, а кто станет
держать, того Господь накажет. Марко Данилыч теперь перед Божьим судом стоит, а не перед нашим земным, человеческим.
Ему снится, что в дверь ломится оно; он изо всех сил
держит дверь, но усилия напрасны, дверь отворилась. Оно вошло, и оно есть
смерть. Андрей умер — и в то же мгновение проснулся.
Впоследствии, встретив эту самую мысль у Сократа в его ответной речи судьям, приговорившим его к
смерти, я был поражен: откуда мог взять эту мысль я, будучи мальчиком и невеждою. Но тем не менее, как бы там ни было, а мы сошлись с Сократом в то время, когда я знал о «великом старце» только то, что, судя по виденным некогда бюстам этого мудреца, он был очень некрасив и, очевидно, не имел военной выправки, без которой человеку трудно
держать себя с достоинством в хорошем обществе.
В тот вечер, когда он довел ее до ее комнаты, после разговора о Серафиме, она заболела, и скоро ее не стало. Делали операцию — прорезали горло — все равно задушило.
Смерти она не ждала, кротко боролась с нею, успокаивала его, что-то хотела сказать, должно быть, о том, что сделать с ее капиталом…
Держала его долго за руку, и в нем трепетно откликались ее судорожные движения. И причастить ее не успели.
Плотская
смерть действительно уничтожает то, что
держит тело вместе, — сознание временной жизни.
Так поэтому ты, говорит, и должен ухо востро
держать и меня почитать больше, чем исправника аль окружного, потому что те только спину тебе вздерут, а я, ежель захочу, до
смерти могу застрелить».
Он тоже, бледный как
смерть, стоял, нагнувшись. Губы его даже побелели и дрожали. Я без всякой мысли осматривала его лицо, бороду, которой у него прежде не было, короткую визитку, сапоги… В одной руке он
держал белый фуляр, ь другой меховую шапку.
«Овраг — и
смерть!» — произнес он глухо, ухватил мою лошадь за узду, осадил ее, сделал шага два вперед, стал на одно колено, дал знак казаку, чтобы он
подержал его за конец плаща, и могучею рукою разворотил шестом бугорки, что стояли перед нами.
— «Мы, бедные и опальные казаки, угрызаемые совестью, шли на
смерть и присоединили знаменитую
державу к России во имя Христа и великого государя навеки веков, доколе Всевышний благословит стоять миру. Ждем твоего указа, Великий Государь и воевод твоих, сдадим им царство Сибирское без всяких условий, готовые умереть или в новых подвигах чести, или на плахе, как будет угодно тебе, великий государь, и Богу».
— Вяжите его, ребята, — выпустил наконец Яков Григория Лукьяновича и поднялся с земли, — не глядите, что Скурлатович, бейте его в мою голову, но не до
смерти, а так, чтобы помнил он до самого смертного часа, как сметь ему даже мысль
держать в подлой башке своей о княжне Прозоровской!
Женитьба и даже серьезное ухаживание за княжной не входили, как видно, в расчеты графа Довудского. Болевшая, но еще сильно боровшаяся со
смертью графиня Казимира Сигизмундовна Олизар служила ли к тому препятствием или же Станислав Владиславович находил, что и без обладания княжной, законно или незаконно, он достаточно крепко
держит ее в руках ему одному известными средствами.
Жизнь приобретает особую прелесть накануне
смерти. Ему не приходило и в голову, что сладко спящий горбун готовит ему горе, которое будет более тяжелым, нежели та кабала, в которой он
держал его в течение века. Это горе, если он не узнает его при жизни, заставит повернуться в могиле его старые кости.
Смерть Николая Мазараки не отразилась совершенно на течении дела кондитерской, так как и ранее все это дело
держала в своих руках «гречанка», так звали Калисфению Фемистокловну, конечно, заочно, все посетители кондитерской.
Но сущее (ens) — разумею человеческое сущее (ens), — в которое диавол посеял свое семя, его должен он воспринять и в нем стереть главу диавола и змеи, в нем разбить оковы
смерти, которая
держит в заточении небесное сущее (ens), и зацвести, как провозвещает это сухой жезл Ааронов, зацветший миндальным цветом» [См. там же, т. V, с. 287.]. «Адам тоже был природным сыном Бога, созданным Им из его естества, но он утратил сыновство и утратил наследие, был изгнан и с ним вместе все его сыны» [См. там же, т. V, с. 315.]. «Ибо Христос умер для человеческой самости в гневе Отца и с волей самости был погребен в вечную
смерть, но воскрес в воле Отца своего и живет и царствует в вечности в воле Отца своего» [См. там же, т. V, с. 316.].
—
Держи карман шире… Начальство-то за нее… Сунься-ко настрочить челобитную, вспорят самого, как Сидорову козу — вот-те и решение… Было уже дело… Жаловались… Грушку-то она намеднясь костылем до
смерти забила при народе… Нашлись радетели, подали на нее в сыскной приказ жалобу и что вышло?
Ядром ему сорвало голову, но левая рука крепко
держала порученное ему знамя и при наступившей моментальной
смерти, видимо, окоченела на древке, нижний конец которого был укреплен в стремени.
На Западе, где многие беспокоились при виде могущественнейшей
державы, внезапно явившейся на Востоке Европы, утешали себя тем, что это явление преходящее, что оно обязано своим существованием воле одного сильного человека и кончится вместе с его
смертью.
В 1878 году покойный Пеликан распорядился искать по этому делу справок в архивах министерства внутренних дел, но, несмотря на то, что Пеликан
держал свои бумаги в отличном порядке и обо всем касающемся данного предмета делал обстоятельные отметки собственною рукою, — загадочный случай пяти
смертей в воронежском сумасшедшем доме и после 1878 года оставлен им без объяснения, — при одном лишь желании знать: чем такая загадка разъяснена быть может.
— Да, вообрази, женюсь! Это случилось как-то внезапно… У нее есть кузен, молодой офицер, мерзкий шалун, который выдал мою тайну, и я был должен объяснить мои намерения… Конечно, не бог знает что: мы с нею просто ходили и гуляли, но этот достопочтенный старик, ее отец… он наивен так же, как сама Пеллегрина, и это не удивительно, потому что он женился на матери Пеллегрины, когда ему было всего двадцать лет, и его покойная жена
держала его в строгих руках до самой
смерти… Она умерла год тому назад.
Попадья рассказывала и плакала, и о. Василий видел с беспощадною и ужасной ясностью, как постарела она и опустилась за четыре года со
смерти Васи. Молода она еще была, а в волосах у нее пролегали уже серебристые нити, и белые зубы почернели, и запухли глаза. Теперь она курила, и странно и больно было видеть в руках ее папироску, которую она
держала неумело, по-женски, между двумя выпрямленными пальцами. Она курила и плакала, и папироска дрожала в ее опухших от слез губах.
От мысли, что он отравился, его бросило и в холод и в жар. Что яд был действительно принят, свидетельствовали, кроме запаха в комнате, жжение во рту, искры в глазах, звон колоколов в голове и колотье в желудке. Чувствуя приближение
смерти и не обманывая себя напрасными надеждами, он пожелал проститься с близкими и отправился в спальню Дашеньки. (Будучи вдовым, он у себя в квартире
держал вместо хозяйки свою свояченицу Дашеньку, старую деву.)